 |
 |
 |
Эльвира Вашкевич.
Я мыслю – следовательно, существую, сказал кто-то из великих. Вот я и
думала, подтверждая этим процессом факт своего существования. Получалось
плохо. Может, что-то не так было со мной, а, может, подводила окружающая
среда. Я прошлась по квартире, споткнулась о брошенный посреди комнаты
пылесос, выключила свет и села на ковер. Закрыв глаза, попыталась расслабиться,
но и это не получалось. Маленькие молоточки выбивали серебряную дробь,
вспыхивающую под веками радужными пятнами. Я старалась. Вдох-пауза-выдох…
И опять, и еще… Молоточки не успокаивались, а пятна начали сливаться в
какие-то совершенно невозможные своим неприличием картины. Я была слишком
взволнована.
Собственно говоря, а кто не был бы взволнован на моем месте? Мне сделали
предложение. Да-да, то самое, руки, сердца и земного шара в придачу. К
тому же, это предложение сделал мой любимый, единственный и ненаглядный
Алеша. Любой нормальный человек сказал бы, что я должна быть на седьмом
небе от счастья. Ну, я там и была. Но все дело в том, что я никак не могла
решиться – то ли выходить замуж, то ли подождать еще. Понимаете, уж как-то
все развивалось слишком быстро и слишком гладко. Мы, вроде бы, идеально
подходили друг другу, работали в одном институте, вкусы у нас совершенно
схожие, даже такая мелочь – мы оба любим жареного цыпленка, но Алеша любит
ножки, а я – крылышки, так что и тут – абсолютная гармония. Да. Но меня
мучили сомнения – не слишком ли все гладко? Обычно не бывает такой безоблачной
любви. Вон у Ирки из лаборатории привиденческих аномалий каждую неделю
скандал. То она хочет идти в ресторан, а ее Мишка взял билеты в театр,
то Ирка мечтает попасть на симфонический концерт, а он заказал столик
в ночном клубе. И каждый раз ругаются навсегда. И через полчаса после
скандала уже идут под ручку с совершенно сияющими глазами. Куда? Ну, разумеется,
в кино. Это у них такой нейтральный запасной вариант. Ирка говорит, что
эти ссоры являются залогом прочной семейной жизни. А мы-то с Алешей ни
разу даже не поспорили. Все время соглашаемся друг с другом. Ох, не к
добру это. К тому же, на днях лаборантка из группы целителей рассказала,
что Светка перевелась в исторический отдел. Та самая Светка, которая все
время вокруг Алеши крутилась, пока он со мной не познакомился. Теперь
она работает с ним вместе, подает ему кофе и строит глазки. Не нравится
мне это. Вот и сижу, думаю. То ли начинать завтра составлять список гостей
на свадьбу, то ли подождать немного. Может, если я скажу, что не собираюсь
выходить за него замуж, получится тот самый вожделенный скандал, который
покажет, насколько прочной будет наша семья.
Я продолжала завязывать мозги бантиком, когда скрипнула входная дверь.
Легкие шаги прошелестели по прихожей.
- Алеша, включи свет, - сказала я.
Мне никто не ответил. Я не боялась. Ну, кто может ко мне зайти? Только
Алеша, у него есть ключ.
- Алеша! – еще раз позвала я. – Что за дурацкие шутки?
Кто-то сопел в двух шагах от меня, пытаясь сдержать дыхание. И тут я поняла,
что в квартире чужой. Мой визг можно было бы использовать в качестве пожарной
сирены. Когда в ушах перестало звенеть, я прислушалась. Чужой все еще
был в квартире.
- Ну, ладно, не знаю, кто ты, но сам нарвался!
Я протянула руку, раскрывая ладонь, и вверх поднялся небольшой светящийся
шарик. Ну, да, я могу делать такие штучки. Не зря же у меня диплом Ведьмы.
Прислонившись к дверному косяку стояла Светка. Я удивилась.
- Привет, - сказала я. – Ты что тут делаешь?
- Говорят, ты замуж собираешься, - в ее глазах проскользнула зеленоватая
искра.
- Тебе-то что? – я уже готовила заклятие «Ведро с водой», следом должно
было пойти заклинание тайфуна, ну а в результате такого комплекса Светка
оказалась бы за дверью, не успев даже сосчитать до одного.
- Понимаешь ли, я вот как-то против, - сообщила она лениво, словно не
видя, что в моих ладонях уже отсвечивают серебристым капли воды.
- А мне что, дело до этого?
Она засмеялась. Да-да, совершенно наглым смехом. Я дунула на воду, начав
произносить ритуальную фразу заклинания, призывая духов водной стихии.
- Не торопись, - она резко выбросила руки вперед, и я поперхнулась словами.
В глазах засверкали зеленые молнии, а тело скрутило болью. Я выла и каталась
по ковру, не в силах ничего сделать. Руки не слушались, пальцы сжимались
и разжимались совершенно беспорядочно, я пыталась вытолкнуть из себя заклятие
грома, но получился только жалобный вопль. Мой светящийся шар дрогнул
под потолком и рассыпался быстро гаснущими искрами.
Светка прищелкнула пальцами, и все закончилось так же неожиданно, как
и началось. Я лежала на полу, свернувшись в клубок, и жалобно всхлипывала.
- Ну, сейчас все должно быть хорошо, - сказала она, включая свет. И тут
же расхохоталась. – Да, действительно, хорошо.
Комната вздрагивала и плавала перед глазами, я никак не могла сконцентрироваться.
И почему-то все было черно-белым. Куда-то пропали краски. Я попыталась
встать на ноги, но не смогла. Лапы разъезжались в стороны и подгибались.
Лапы?! Мама моя родная! Я закричала, но результатом моих усилий было только
дикое мяуканье. Я была кошкой.
Светка улыбнулась мне, подмигнув длинным зеленым глазом.
- Тебе понравится, дорогая, - и как я могла забыть, что она – ведьма-трансформер!
Я зашипела. Кошка я или кто там еще, но с этим можно разобраться и позже.
Я мяукнула, мысленно произнося формулы заклинаний, и это подействовало!
На Светку выплеснулась смола, и пара подушек тут же изобразили ритуальное
харакири над ее головой.
- За это ты будешь в кошачьем теле вечно! - взвизгнула Светка, уворачиваясь
от летящих перьев. Мне было плевать на все ее угрозы.
Она выскочила за дверь, замок щелкнул, и я вытянулась на ковре, чувствуя,
что уходят последние силы. Я попробовала дыхание Экрана, но кошачья физиология
не приспособлена для таких действий. Тогда я просто заползла на диванную
подушку и уснула. Да будет благословен тот Маг, который придумал сон!
Проснулась я от того, что свалилась с подушки. Прекрасное продолжение
замечательного вечера. Конечно же, я так и осталась кошкой. Светка – настоящий
профи в том, что касается трансформаций. Хорошо еще, что память осталась
моя собственная. Правда, толку от этого – фиг и еще хвостик. Потому что
воспользоваться ею все равно не могу. Магические действия для меня недоступны
– это я проверила в первую очередь. Похоже, фокус со смолой и перьями
получился только потому, что я успела запасти энергию до собственного
превращения. А вот теперь – никак, мозг кошки слишком мал для таких усилий.
Эх… Кроме того, очень хотелось есть. И пить. Открыть кран у меня не получилось,
а лакать воду из унитаза – увольте, я еще до этого не дошла. Хотя не исключено,
что придется.
Где-то полчаса я гипнотизировала дверцу холодильника и скребла ее когтями,
оставляя безобразные царапины на белой поверхности. Я представляла пакет
с мясом, смирно лежащий на верхней полке, и мечтала о том, что он переместится
ко мне. Конечно же, ничего не произошло. Я и в человеческом облике с трудом
могла телепортировать предметы, а уж в кошачьем – и говорить нечего.
И тут зазвонил телефон. Я рванулась в комнату, заплетаясь в собственных
лапах. И только добежав до аппарата я сообразила, что не смогу разговаривать.
Ну действительно, что я могла сказать, кроме банального «Мяу!» Конечно,
это мяуканье могло быть исполнено в разных тональностях, с разнообразной
продолжительностью, но толку-то – ноль. И тем не менее я сбросила трубку
на пол и заорала в нее во всю силу кошачьих легких. Между прочим, такого
вопля я не смогла бы издать, будучи человеком. А ведь человеческие легкие
гораздо больше. Вот они, причуды физиологии.
В ответ я услышала короткие гудки. Справедливости не существует, знаете
ли.
Через полчаса я уже была убеждена, что мое утверждение по поводу существования
справедливости, как минимум – спорно. Приехал Алеша. Он обшарил всю квартиру,
словно проводил обыск, не забыл даже заглянуть в мусорное ведро, правда,
совершенно непонятно зачем. Он искал меня. Я же в это время ходила за
ним следом, иногда трогая лапой за ногу и взмявкивая. Я пыталась объяснить
ему, что же произошло. Увы, он меня не понимал. Конечно, будь он магом,
то увидел бы, что я только внешне кошка. Но, к сожалению, он был историком,
и его паранормальных способностей хватало только на то, чтобы определять
дату изготовления каких-то вазочек, настенных росписей и прочей ерунды,
не пользуясь никакими приборами, кроме собственных пальцев. Но я так надеялась…
Говорят – сердце подскажет. Так вот, его сердце ничего не подсказало.
Он рассеянно чесал меня за ушами, но думал явно о чем-то другом.
- А откуда ты тут вообще взялась, Чернушка? – обратился он ко мне. В это
время я сидела на его коленях, пытаясь трением о руку как-то допроситься
воды. Ну и что я могла ответить на подобный вопрос? Только тихо мяукнуть,
что я и проделала со всей доступной мне кошачьей грацией.
- Ладно, пошли отсюда, Чернушка, - заявил он и сунул меня за пазуху. –
Что-то тут нечисто, нюхом чую.
Я даже обрадовалась. Похоже, он действительно что-то чуял, судя по тому,
как поводил носом, морщил его особым образом, присущим только профессиональным
охотникам на ведьм. Правда, следопыт из него никакой.
Можно сказать, что я все же вышла замуж за Алешу. Я жила в его квартире,
дожидалась его с работы, сидела у него на коленях, смотрела вместе с ним
телевизор и ела то, что он ложил в мою миску. Но, как понимаете, все это
было не то. Я научилась умываться, как кошка, пользоваться коробкой с
песком, лакать воду и есть сырое мясо. Но я так и не научилась думать,
как кошка. Рассматривая в зеркале свое отражение, я видела всего лишь
длинношерстную черную кошку, и это изображение никак не ассоциировалось
со мной. Я продолжала думать, как выбраться из этой идиотской ситуации,
а Алеша с каждым днем все худел, бледнел и явно тосковал. Наверное, он
скучал по мне.
А однажды заявилась Светка. Она так мурлыкала над Алешей, так ворковала,
как целая кошачья стая плюс пара десятков голубок. Я сидела, забившись
за кресло, и скребла ковер когтями. А Светка танцевала вокруг Алеши, наивно
моргая глазками и делая вид, что совершенно не замечает собственной юбки,
задирающейся гораздо выше колен.
- Ах, Лешенька, - пела эта стерва. – Я думаю, что Мариночка куда-то уехала.
Она что-то такое говорила. Кажется, у нее были личные проблемы. Ты не
в курсе разве?
Убила бы наглую тварь! И метод такой изобрела, гадина… Она же ни слова
не сказала, что я плохая, или еще что-то в этом роде. Нет, для таких плоских
нападок Светка слишком умна. Она всего лишь подставляла свое плечо в качестве
жилетки, в которую можно выплакаться. Она искренне сочувствовала моему
жениху и была готова говорить с ним о пропавшей невесте с утра до ночи.
А особенно – с ночи до утра. Классический вариант: сначала такие дамы
говорят – «Конечно, я понимаю, ты ее любишь. Давай останемся друзьями.
Я буду твоей сестрой». В конце концов такой подход дает совершенно конкретные
плоды в виде обручального кольца на безымянном пальчике «сестрицы».
Светка нежно гладила Алешу по плечу и устраивала свою рыжую голову у него
на груди. Я грызла ковер, стараясь не замяукать во весь голос от бешенства.
Но когда эта дрянь попыталась его поцеловать, я не выдержала. Я вылетела
из-за кресла, как мохнатый символ мщения, и вцепилась в Светкино платье.
Ну, и в кожу, которая явно была под платьем. Я вопила, кусалась и царапалась.
Светка аккомпанировала мне весьма удачно. Собственно, тут любой бы заорал.
Когда кошка царапается, это весьма болезненно. А если кошка еще и не случайно
царапается, а атакует, то это не просто болезненно, тут можно лишиться
большей части кожи и некоторого количества мяса.
В конце концов Алеша смог меня отодрать от Светки. Я шипела, выгибала
спину и выплевывала клочья платья. Когти мои покраснели от Светкиной крови,
а на ее щеке художественно расположились несколько царапин, довольно глубоких.
- Она бешеная! – заявила Светка, держась за пораненную щеку. Если бы ее
взгляд был воспламеняющим, то моя шерсть превратилась бы в изящные искорки.
– Ее нужно усыпить!
Она уже протянула руку, и я видела, как на пальце вздрагивает клочок синего
тумана. Я рванулась к Светке. Погибать – так с музыкой, в крайнем случае
– с кошачьей музыкой. Ну и с куском врага в зубах, разумеется.
Моя геройская смерть нагло вильнула хвостом и прошла мимо. Алеша меня
удержал. И тут же ударил по Светкиной руке. Клок тумана спланировал на
ковер, проел в нем дыру и растворился.
- Ни о каком усыплении речи быть не может, - твердо сказал Алеша. – Это
Маринина кошка, и я буду о ней заботиться.
- У Марины не было кошки, - собственно говоря, Светка была права. У меня
не водилось никакой живности.
- Я нашел эту кошку в ее квартире и теперь отдам ее только в руки хозяйке,
- Алеша явно не собирался отдавать меня на растерзание озверевшей ведьме.
Светка посмотрела на меня внимательнее. Я демонстративно отвернулась и
начала вылизывать лапу. От ее взгляда чесался позвоночник, и я потерлась
о колено Алеши.
- Да, конечно, ты прав, дорогой, - вот за это «дорогой» мне захотелось
еще раз попробовать ее кожу на вкус. Но дергаться смысла не имело. Теперь
она меня узнала, и уже не стала бы отбиваться от атаки, а просто превратила
бы в какой-нибудь экзотический цветочек еще до того, как я смогла бы дотянуться
когтями до ее физиономии. А потом предложила бы Алеше ухаживать за этим
цветочком.
- Знаешь, мне кажется, что она кота хочет, - задумчиво сказала Светка,
и зеленый огонек проскочил в ее глазах. – Наверное, поэтому так и бросилась.
Алеша смерил меня взглядом, который мне очень не понравился. Я замерла,
задрав заднюю лапу выше головы и нервно шевеля хвостом.
- Может быть, - протянул мой ненаглядный. – Я как-то об этом и не думал.
В тот же вечер он упаковал меня в сумку и куда-то потащил. Я не сопротивлялась,
изо всех сил изображая смирное домашнее животное, любящее своего хозяина.
Если бы я знала, что он задумал, то сбежала бы сразу же.
Алеша принес меня в чужую квартиру, да там еще и неприятно пахло. Нужно
сказать, что обоняние мое стало весьма чувствительным к разным запахам,
а в этой квартире просто воняло! Через минуту я поняла, что являлось источником
вони. Прямо ко мне шел кот. Здоровенный наглый кот. Мама! Это я, конечно,
только попыталась позвать маму, вместо этого получился жалобный мяв, и
я мгновенно начала карабкаться по Алешиной ноге.
- Она у тебя девочка, что ли? – поинтересовался здоровый мужик с сигаретой,
очень похожий на этого кота. Вот правду говорят, что животные похожи на
своих хозяев.
- Да… - смущенно протянул Алеша и погладил меня успокаивающе. Если бы
я всю жизнь была кошкой, может, я бы и успокоилась. Но сейчас намерения
моего дорогого «хозяина» были слишком прозрачны. Я замяукала и забралась
к нему на плечо.
- Ну ничего, - сказал мужик, затягиваясь отвратительно пахнущим дымом.
– Мой Максик и не таких девочек ублажал. Котята будут – будь здоров.
Ох, как мне не понравился этот Максик. Глаза у него были коричневые, а
шерсть – тигрово-полосатая. И походочка еще – отойдите все, я шествую.
Тьфу, мерзость какая. Самовлюбленный осел. Хотя нет, кот ослом быть не
может. Но самовлюбленный – это уж точно.
Мой ненаглядный наивный Алеша вручил хозяину Максика несколько разноцветных
бумажек, как я поняла – в качестве платы за предполагаемый мой кайф, и
ушел, бросив меня в этой мерзкой квартире. Я забилась в щель между холодильником
и стеной и не проявляла ни малейшего намерения выбраться оттуда. Максик
некоторое время постоял, призывно взмявкивая, потом развернулся и гордо
удалился, помахивая полосатым хвостом.
- Что, не достал девку? – услышала я голос котиного хозяина. – Ничего,
у тебя вся ночь впереди.
В щели было неудобно и тесно. Кроме того, там было просто грязно. У меня
чесалась кожа, и я просто чувствовала, как шерсть скатывается неопрятными
комками. А в двух шагах от холодильника стояла миска с мясом. И оно пахло.
Единственный приятный запах в этой квартире. Я осторожно выбралась из
своего убежища и потянулась к мясу.
Один ароматный кусочек уже был подцеплен на коготь, когда рядом раздался
тягучий голос:
- Питаешься?
Я уронила мясо и бросилась к холодильнику. И уткнулась прямо в полосатую
шерсть. Максик перекрывал мне путь к отступлению. Бежать было некуда,
тем более, что его хозяин предусмотрительно закрыл кухонную дверь.
- Да не суетись, - посоветовал кот. – Я же не собираюсь на тебя бросаться.
Что я, зверь какой? Не хочешь – не надо.
Я покосилась на него и на всякий случай вспрыгнула на стол.
- А вот по столу не ходи, Витьку это не нравится, - он кивнул на дверь,
и я поняла, что Витек – это хозяин. Пришлось со стола убраться. Еще мне
не хватало, чтоб какой-то Витек меня наказывал.
- Что-то не то с тобой, - заметил Максик.
Он подошел поближе, и я продемонстрировала ему когтистую лапку. Кот сделал
вид, что в упор не видит угрозы, и аккуратно меня обнюхал. Стыдно признаться,
но мне это понравилось. И он мне даже показался симпатичным. Как кот,
разумеется. Я представила, как приятно было бы держать такого теплого,
флегматичного и пушистого зверя на коленях, и одобрительно муркнула. И
этот гад тут же воспользовался моим доверием. Он прижал меня к полу своим
весом, кстати сказать, весьма немаленьким, и вцепился зубами в загривок.
Я орала, как заведенная, на одной противной ноте, но Максик не обращал
внимания на эти вопли, только удовлетворенно урчал. За дверью был слышен
смех Витька и его одобрительные возгласы:
- Давай, Максик, давай! Отработай для папочки денежку!
Мне все же удалось вывернуться, проехав когтями по кошачьему боку. Я даже
вырвала часть полосатой шерсти, чем горжусь до сих пор. Кот опять кинулся
ко мне, уже не скрывая своих намерений. Усы его топорщились, а глаза светились,
как лампочки. И я прыгнула в форточку. А куда еще мне было деваться?
Между прочим, там был пятый этаж. И дождь.
Как я добралась до Алеши – лучше и не вспоминать. Хромая на четыре лапы
разом, с мокрой шерстью, повисшей сосульками, с грязным носом, который
пропахал клумбу под окном Витька, я села на коврик под дверью и жалко
запела кошачью песню. За дверью завозились. Алеша явно был не один. Я
унюхала Светкины духи, и жалкая песня сменилась кличем атакующих индейцев.
Мне и в голову не приходило, что Алеша может не пустить меня в квартиру,
услышав такие завывания. И правильно, что не приходило, потому что он
открыл дверь.
Увидев, на что я похожа, он тут же подхватил меня на руки и закутал в
собственную рубашку. Я сверкала глазами, высматривая Светку, но она не
показывалась. Наверное, сидела в засаде в комнате. Я просто чувствовала,
что стоит только мне войти в комнату, как эта дрянь наложит на меня очередное
заклятье, по сравнению с которым кошачья жизнь покажется райским садом.
- Света, ты пока чаю попей, - крикнул Алеша и понес меня в ванную.
Ну что ж, я получила отсрочку приговора, как говорится, но гильотинный
нож все равно болтался где-то в опасной близости от шеи. К тому же, у
Светки было время на подготовку, и она могла удружить долгоиграющим заклинанием.
Что-нибудь такое, последствия чего проявятся не сразу, а Алеша даже и
не поймет, что это работа рыжеволосой красотки.
Он мыл меня собственным шампунем, а я думала, что же делать. Оставалось
одно – сразу после мытья спрятаться где-нибудь. Хоть под ванной, в конце
концов. Правда, это тоже могло оказаться опасным. Ведь заклинание можно
навесить и просто на квартиру. Так что – куда ни кинь, везде меня ожидали
неприятности.
И тут Алеша ахнул, а я почувствовала, что все четыре лапы болят. И чешутся.
А по воде поплыли клочья черной длинной шерсти. Он смывал с меня шерсть!
И не только шерсть. Все тело заболело, кости хрустнули, и кошачья личина
начала исчезать в облаках пены.
- Ти-и-хо, - выдавила я, борясь с очередным приступом мяуканья.
Алеша часто закивал головой и окатил меня холодной водой. Наверное, от
изумления. Или это он таким образом хотел смыть с меня последствия заклинания.
Говорят, есть такой старинный метод. Наверное, в своих исторических книжках
вычитал. С тем же успехом он мог сунуть меня в холодильник или подогреть
на сковородке. Ну ладно, намерения были самыми добрыми.
Из ванны я вышла уже человеком. Правда, изрядно потрепанная и в синяках.
Ладно, до Максика я еще доберусь, и шкура его будет очаровательным прикроватным
ковриком.
Алеша смотрел на меня странными глазами и нервно сглатывал слюну. Я сразу
даже не поняла, почему его лицо так напомнило мне проклятого Максика.
А потом дошло – я ведь была совершенно голой. Моя одежда, судя по всему,
была трансформирована в шерсть, а эта самая шерсть благополучно уплывала
в слив ванны. Ну что ж, после кошачьего облика на такие мелочи становится
как-то наплевать. Я набросила Алешину рубашку и вышла из ванной. Мой ненаглядный
шел следом, не сводя глаз с моего зада, ненадежно прикрытого рубашкой.
Да уж, а я его считала этаким невинным ангелочком. Судя по взгляду, такое
зрелище не было для него новостью.
Светка сидела в кресле, как бывало сиживала в этом кресле я. Она вытянула
ноги, расслабившись, а одета была примерно так же, как и я. Не считая
того, что ее рубашка была чуть покороче. Так-с…
Я смерила Алешу взглядом профессиональной ведьмы. Он тихо вжался в стену,
стараясь слиться с обоями. И правильно, я бы никому не посоветовала встрять
в разборку ведьм.
Светка меня не замечала, увлеченно рассматривая свои длинные ноги и стараясь
принять позу пособлазнительнее. Ну что ж, я, конечно, не трансформер,
но… Тема моей диссертации на степень Магистра была: «Изучение методов
трансмутации в русских народных сказках». Так что, сами понимаете, что
сей сон означает.
Я насладилась зрелищем Светки в кресле и тихонько щелкнула пальцами. Она
обернулась, придавая своей наглой физиономии выражение детской невинности.
Она даже глазками хлопала, как выпускница ясельной группы. Правда, это
выражение удержалось недолго, и Светку перекосило. Я нежно улыбнулась
и хлопнула в ладоши. Кресло опустело.
- Э-э-э… - растерянно сказал Алеша за моей спиной.
И тут я с наслаждением влепила ему пощечину. Потом еще одну. Мы устроили
самый грандиозный скандал, который я только могла вообразить. Я вспомнила
все, и как он смотрел на эту стерву, и как он ее чуть не поцеловал, и
как отдал меня коту-садисту с идиотом-хозяином, и тот вид, в котором его
дожидалась Светка. Я бы вспомнила еще что-нибудь, но Алеша исхитрился
заткнуть мне рот поцелуем. Чтоб вы знали – это был самый сладкий поцелуй.
Ирка из лаборатории привиденческих аномалий была совершенно права. Скандалы
необходимы в разумной дозе для поддержания интереса друг к другу и придания
определенной пикантности совместному времяпровождению.
- Ква, - сказала лягушка, сидящая перед телевизором, увидев, как мы целуемся.
Что ж… С тех пор прошел год. Я вышла замуж за Алешу, и мы живем мирно
и счастливо. Когда же наша жизнь становится уж слишком мирной, я пережариваю
котлеты, или он вламывается в комнату в грязных ботинках, и мы имеем требуемый
для крепости семьи скандал. В аквариуме живет лягушка. Бурая. Прудовая.
Вполне симпатичная, с зеленоватой искрой в глазах. Мы зовем ее Светкой
и регулярно кормим мухами. Что-то мне не верится, что кто-то из наших
гостей в нее влюбится до такой степени, чтобы поцеловать.